Взятие франками Иерусалима в Первом крестовом походе (1095-1099) продемонстрировало величайшие преимущества того, что характеризовало Западную Европу в конце XI века. Это было сочетание религиозного энтузиазма, военного искусства и опыта, растущего населения и экономической активности, а также новых доверительных отношений между представителями элиты, светской и церковной. Потоки западных воинов, отправившихся на поиски великого приключения, превратились в скудный ручеек голодных людей, изнуренных болезнями, отсутствием медицинского ухода и смертями в битвах, еще до того, как они достигли Святой земли. Однако и те немногие, кто выжил, оказались способны одолеть ряд молодых и непрочных тюркских государств, управлявшихся грозными и вспыльчивыми арабами, некоторые из которых были христианами. Затем, хотя поход только частично увенчался успехом, большинство рыцарей и клириков пожелали вернуться домой. Осталось слишком мало воинов, чтобы завершить завоевание, а прибывавших подкреплений было едва достаточно, чтобы удержать то, что уже завоевано. Крестьяне, отправившиеся в большое паломничество в Иерусалим, были перебиты недалеко от Константинополя, а итальянские купеческие сообщества, которые так радовались открытию восточных рынков, вскоре перессорились по поводу прав на их использование. Казалось, что век государств крестоносцев окажется кратким и что им предопределено существовать только до тех пор, пока у мусульман не сыщется вождь, который смог бы объединить местные ресурсы и воодушевить своих последователей религиозным исступлением, равным тому, что было у пришельцев с Запада.
В последующие десятилетия каждый раз, когда у тюрков появлялся вождь, который отваживался напасть на государства крестоносцев, Запад реагировал на это медленно и посылаемые неповоротливые армии прибывали слишком поздно, чтобы оказать эффективную помощь. Всем была ясна необходимость какой-то новой формы военной организации, которая смогла бы обеспечить опытными рыцарями гарнизоны в изолированных и подвергаемых опасностям замках, которая могла бы собирать в Европе припасы и деньги для снабжения гарнизонов, а также транспорт, чтобы переправлять все это в Святую землю. Члены этой организации должны были разбираться в местных условиях и объяснять их новоприбывшим крестоносцам. Их не должны были касаться династические споры крупных родов. Такими качествами обладали военные ордена.
Орден рыцарей Храма (орден Тамплиеров) стал первым. Он был основан, предположительно, в 1118 году горсткой французских рыцарей, чье религиозное рвение подвигло их оставить светскую жизнь во имя служения Церкви. По сути своей первые тамплиеры были ближе к светской организации, чем к монашескому ордену. Подобные организации до сих пор входят в структуру католической церкви и приносят посильную пользу. Король Иерусалима, Балдуин II, предоставил им покои в своем дворце. Крестоносцы были уверены, что там когда-то располагался Храм Соломона, потому новое братство получило название Тамплиеров (temple – храм).
Тамплиеры могли бы остаться малоизвестным и недолговечным братством, если бы Патриарх Иерусалимский не повелел им использовать свои военные таланты для охраны пилигримов на опасном участке дороги, от побережья до Святого города. Годами тамплиеры несли свою службу в безвестности, с умеренным успехом, однако они гордились своими свершениями. Позднее их Великий магистр отметил те первые годы бедности, используя печать, которая изображала двух рыцарей на одном коне (подразумевалось, что они не могут позволить себе двух)1.
С течением времени их таланты и знание страны были признаны всеми. Нельзя недооценивать их вклад в защиту Святой земли, их пример способствовал успешному набору новых, и более состоятельных, добровольцев. Уже к тридцатым годам XII века орден Храма был на пути к славе и процветанию. Множество добровольцев пополняли его ряды, обычно принося «Dowries» («приданое») землями и деньгами, которые были нужны для поддержания воинов ордена, воюющих в Святой земле.
Рыцари Святого Иоанна, более известные как госпитальеры, были вторым военным орденом. Их орден появился раньше, его основание датируется 1080 годом, и Святой престол в Риме признал этот орден около 1113 года, однако военные функции он начал выполнять только в 1130 г. Как явствует из названия, изначальной целью этого ордена было предоставление врачебной помощи пилигримам и крестоносцам.
Церковники, приверженные традициям, с изрядной долей скептицизма относились к тому, чтобы разрешить клирикам проливать кровь, хотя рыцаря были всего лишь монахами, а не священниками. Однако они приносили клятвы и были поэтому священнослужителями. Одной из основопологающих традиций христианства является непротивление злу. Любой христианин помнит, что Христос выбранил Петра за то, что он поднял меч на солдат, пришедших схватить Спасителя. С другой стороны, христианские епископы и аббаты с незапамятных времен водили армии, а многие папы благословляли воинов на битву с врагами веры. Святой Бернар Клервосскмй (1090-1153), один из самых выдающихся деятелей своего времени, дал максимально разумное обоснование существованию военного ордена в трактате, названном «LAUDE NOVEA MILITIAE» («В похвалу новому рыцарству»). Он писал о важности освященного места для размышлений и вдохновения. Он писал также, что такое место очень важно для спасения пилигримов, прибывавших издалека, которые подвергались тяжким испытаниям, чтобы помолиться в городе, который для них был неразрывно связан с жизнью Христа и святых. Святой Бернар объяснил особое значение Гроба Господня – гробницы Христа – места, где все пилигримы стремятся совершить молитву. Затем он подчеркнул очевидную необходимость крестовых походов, которые облегчили бы доступ паломников в Святой город. Однако династические распри в христианском Иерусалимском королевстве не улучшали ситуацию, а Патриарху Иерусалимскому не хватало средств для поддержания традиционных войск из рыцарей и наемников. И даже святому Бернару не удавалось склонить к сотрудничеству мирских правителей, хотя бы на время Второго крестового похода (1147-1148). Военные ордена оказались наилучшим способом выполнения миссии крестоносцев обезопасить пути пилигримов по морю и по суше, как ее видел Бернар.
Военные ордена отвечали практическим, религиозным и психологическим потребностям происходившего. Члены орденов превосходно подходили для формирования замковых гарнизонов в Святой земле, особенно в промежутках между крестовыми походами – в периоды, когда было скучно, опасно, а время тянулось так долго.
Эрик Кристенсен, солидный ученый и остроумный комментатор событий, чью великолепную книгу «Крестовые походы на севере» нельзя переоценить, суммирует все вышесказанное в главе, названной «Вооруженные монахи: идеология и эффективность»2.
Вскоре правители христианских государств в Палестине осознали, что рыцари-монахи будут служить даже там, где не согласятся или не смогут служить светские рыцари. Также военные ордена самим своим существованием устраняли очевидное противоречие между войной духовной и войной земной. Христиане не должны были оставаться в бездействии, сталкиваясь со злом, не должны были ждать перемен в общественном мнении или вождя, который возглавил бы поход против неверных. Военные ордена превратили крестовые походы в каждодневный непрекращающийся труд.
Вооружение рыцарей военных орденов всегда оставалось по существу таким же, как в Западной и Центральной Европе, претерпевая незначительные изменения. Обычно каждый воин носил кольчужный доспех, шлем и поножи, имел при себе копье, щит и тяжелый меч, которыми пользовался с большой эффективностью, ездил на крупном боевом коне, обученном сшибать вооруженного человека и атаковать конницу. Единственной уступкой климату было ношение легкой накидки, защищавшей воина от прямых лучей солнца, и отказ от передвижений во время дневной жары. Резкий климат Святой земли был безусловно потрясением для тех, кто прибывал из Северной Европы, и без того изнуренным жарой и местными болезнями. Такое положение вещей делало существование военных орденов еще более важным, так как они могли обеспечить советом и примером новоприбывших, которые, если взяться за дело хорошенько, могли преобразиться в превосходных воинов, а не в инвалидов или легкую поживу для умело сражающихся турков.
Контраст между грубой силой западных рыцарей и подвижностью и быстротой легковооруженных турецких и арабских воинов – часть того, что делает крестовые походы интересными с точки зрения военного искусства. Никогда не случалось, чтобы две армии просто шли друг на друга и более сильная и многочисленная из них одерживала победу. Наоборот, происходило состязание в стратегии и тактике, где каждая сторона обладала и преимуществами, и недостатками, которые командиры взвешивали и просчитывали, каждый из них медлил и осторожничал, прежде чем вводить в дело свои войска. Это значило взвешивать и просчитывать так долго, как это возможно, никогда не забывая, что удача в военных действиях не связана с планами и прогнозами. Ни генерал, ни целая армия не могут установить порядок в хаосе битвы. Климат, география, численность, обмундирование и снабжение – все вносило свою долю в победу или поражение, однако итог складывался из отдельных устремлений и коллективного энтузиазма, а еще от воли Божией, с чем были согласны и христиане и мусульмане.
Вильям Урбан
Из книги «Тевтонский орден»